Мистер Кларнет - Страница 72

– И вы помогали такому человеку?

– Это моя работа. – Она рассмеялась утробным смехом, не открывая рта. – А вы сами работали лишь на ангелов? Вы тоже помогаете тому, кто вас нанял.

– У вас получилось приворожить к нему миссис Карвер?

– Чего я только не пробовала. Все напрасно.

– Подобное с вами прежде случалось?

– Нет.

– Вы сообщили об этом Эдди?

– Нет.

– Почему?

– Он был выгодным клиентом.

– Вы солгали ему?

– Нет. Я решила исполнить очень редкий обряд. Весьма рискованный.

– Какой?

– Этого я вам не скажу.

– Почему?

– Мне не позволено.

Макс понимал, что давить бесполезно.

– Сработало?

– Вначале.

– Как?

– Эдди сказал, что у него появилась возможность уйти с женщиной Карвера.

– Уйти? В смысле тайно сбежать?

– Да.

– Он не уточнял как?

– Нет.

– И вы не спрашивали, потому что вас это не интересовало?

Мерседес кивнула.

– Но у него ничего не вышло?

– Как могло что-либо выйти у Эдди, если он погиб.

– От кого вы узнали о его смерти?

– От него.

– От Эдди? – воскликнул Макс.

– Да.

– Как это происходило?

Мерседес подкатила кресло ближе к столу.

– Вы действительно хотите знать?

От нее пахло ментоловыми сигаретами.

– Да. Хочу.

– Как у вас с нервами?

– Порядок.

– Очень хорошо. – Мерседес откатила кресло и тихо посовещалась с Филиппом на креольском.

– Пожалуйста, встаньте и отойдите от стола, чтобы мы могли подготовить. – Филипп показал направо.

Макс и Шанталь остановились у двери. Стена здесь была полностью завешана деревянными полками, от пола до потолка. Их было двенадцать. На каждой стоял цилиндрический стеклянный сосуд с прозрачной желтой жидкостью, в которой что-то плавало. Макс увидел, что в одном находится большое яйцо, в другом змея, черная мамба. Там были также маленькая человеческая ступня, летучая мышь, человеческое сердце, толстая жаба, куриная лапа с когтями, золотая брошь, ящерица, мужская кисть…

– Для чего это? – шепотом спросил Макс.

– Для заговоров, – объяснила Шанталь. – Хороших и плохих. У моей мамы имелось несколько таких амулетов. Яйцо используют в заговоре для облегчения женщине родов или помощи в зачатии. А вот эта ступня – видите, как она профессионально отпилена выше лодыжки, – ее используют при лечении сломанных костей, а можно сделать кого-нибудь калекой. А эта кисть, – она указала на сморщенную, высохшую человеческую кисть серовато-зеленого цвета, – кстати, это кисть женатого мужчины. Видите обручальное кольцо на безымянном пальце? Так с помощью этой кисти можно способствовать созданию семьи или ее разрушению. Тут каждый предмет можно использовать для добра и зла. Кто что просит. Заговоры на добро творят до полуночи, на зло – после. Но я не думаю, что тут творилось много добра.

– Где она это все достала? – спросил Макс.

– Купила.

– У кого?

– Здесь продается все, Макс, – улыбнулась Шанталь. – Даже будущее.

Он оглянулся посмотреть, чем занимаются мать и сын Лебаллек.

Филипп снял скатерть со стола, за которым они сидели. Обычный деревянный стол с полированной крышкой, на которой лицом к Мерседес были вырезаны крупные прописные буквы, образующие две дуги одна под другой. В первой шли буквы от A до M, во второй – от N до Z. Дальше, отделенные горизонтальной чертой, шли цифры от 1 до 10. В верхнем углу каждой дуги вырезаны слова «Oui» и «Non», а с другой стороны «Au revoir».

Филипп посмотрел на Макса:

– Это не игра «Монополия». Подходите, начинаем.

– Итак, – Мерседес улыбнулась, – будем считать это моим подарком. Вы понравились мне гораздо больше, чем те, что приходили раньше, мистер Бисон и мистер Медд.

– Вы с ними встречались?

– Бисон был высокомерен и груб. Перед уходом обозвал меня шарлатанкой. Медд вел себя вежливо. Поблагодарил перед уходом за то, что я уделила ему время. Но тоже не пожелал ни во что вникнуть.

– Они больше не появлялись?

– Нет. – Она посмотрела на Макса. – Так что, начнем?

Он кивнул.

Стол был оборудован всем необходимым для спиритических сеансов. Блокнот, карандаш, массивная указка из прозрачного стекла. Они сели вокруг стола – Макс напротив Мерседес, Шанталь напротив Филиппа, – опустив головы, держась за руки. Будто молились. Макс, конечно, этой ерунде не верил, но делал все, что остальные.

– Эдди? Эдди Фостин? Ou la? – громко позвала Мерседес.

«Сплошной обман, – подумал Макс, – но работает она хорошо. Вкладывает в дело душу».

Мерседес напрягла лицо, затем сморщилась так, что ее невозможно было узнать. Сильно сжала руки Шанталь и Филиппа. Те даже поморщились от боли. В комнате потемнело. Максу показалось, на полках что-то задвигалось. Предметы в сосудах вроде засветились и ожили. На мертвой кисти забился пульс, на ступне задвигались пальцы, змея начала быстро высовывать язык, а на скорлупе яйца образовались трещины. Но когда он сосредоточивал внимание на каком-то одном предмете, этот предмет снова становился безжизненным. Филипп и Шанталь крепче сжали руки Макса и зашевелили губами.

Атмосфера в комнате изменилась. Стало что-то давить на грудь и спину.

Первый звук Макс не воспринял. Решил, что это шумит вентилятор. Когда же он услышал его снова – звук раздался ближе и громче, – то понял, что это имеет отношение к происходящему. Собственно, звуков несколько – слабый удар, точно шлепнули по столу свернутой газетой, потом что-то заскреблось и, наконец, вроде как застегнули молнию.