Мистер Кларнет - Страница 14

– Нет.

– Вот именно. Копы не должны сидеть в тюрьме, старина, – произнес Джо. – Это противоестественно. Кроме того, я чувствовал за собой какую-то вину за случившееся. Будто мог что-либо предотвратить и не сделал.

– Человеческую натуру изменить нельзя, Джо.

– Нельзя, это верно. Однако можно предостеречь от бессмысленных поступков.

– Ладно, Джо, но все равно мы остаемся друзьями?

– Всегда.

Они обнялись.

– Увидимся после моего возвращения.

– Целым и невредимым, старина. Только в таком виде я готов тебя встретить.

– Встретишь. Передай привет детям.

– Береги себя, брат.

Они разошлись.

Открывая дверцу взятой напрокат «хонды», Макс осознал, что Джо назвал его «братом» впервые за их двадцатипятилетнее знакомство. Это кое-что значило.

«Ох, не сладко мне придется на Гаити…»

По пути в отель Макс вспомнил о Соломоне Букмане, и снова вскипела кровь. Он начал кричать и проклинать власти, бить по рулевому колесу. Дело дошло до того, что пришлось свернуть к обочине и выключить двигатель. Макс сделал несколько дыхательных упражнений, успокоился и приказал себе сосредоточиться на Чарли Карвере. Только на нем, а все остальное отбросить в сторону. Букман сейчас на Гаити. Он вернулся туда после исчезновения Чарли, так что к этому не имеет никакого отношения.

«Но если я его встречу, то обязательно убью. Иначе он убьет меня».

4

В отеле Макс принял душ и попытался заснуть, но сон не шел. Продолжал думать о Букмане, который вышел на свободу, когда он еще сидел в тюрьме. Букман, истребивший столько детей, теперь смеялся ему в лицо.

«Почему я его не пристрелил, когда была возможность?»

Макс встал, включил свет, взял папку, которую ему дал Джо. Стал читать и не мог остановиться, пока не закончил.

Никто точно не знал, откуда родом Карверы и когда впервые появились на Гаити. Согласно одной версии, они потомки польских солдат, в 1790-е годы скопом дезертировавших из наполеоновской армии и примкнувших к повстанцам Туссен-Лувертюра. Другие связывали их с шотландским кланом Макгарверов, которые поселились на острове в восемнадцатом веке, выращивали на плантациях кукурузу и сахарный тростник.

Зато достоверно известно, что в 1934 году дед Аллейна, Фрейзер Карвер, стал мультимиллионером. Не только самым богатым человеком на Гаити, но и на всех островах Карибского моря. Нажил состояние на торговле дешевыми необходимыми продуктами – рис, бобы, молоко (порошковое или сгущенное), кукурузная мука, кокосовое масло. Все это было куплено с огромной скидкой и привезено на остров бесплатно американскими военными. Фрейзер очень быстро разорил большинство мелких торговцев и стал монополистом практически на любой импортный пищевой продукт, продаваемый в стране. В конце тридцатых годов Фрейзер Карвер открыл здесь второй национальный банк – Народный банк Гаити.

Фрейзер Карвер умер в 1947 году, оставив империю отцу Аллейна, Густаву. Брат-близнец Густава, Клиффорд, погиб в пятьдесят девятом году в автомобильной катастрофе. Такова официальная версия, хотя в ущелье возле тела никакой разбитой машины (впрочем, и целой тоже) не обнаружили. Ходили слухи, будто кости Клиффорда были переломаны еще до падения. В папке лежала выдержка из отчета ЦРУ с показаниями некоего неназванного свидетеля, видевшего полицейских, которые схватили Клиффорда у его дома и запихнули в машину. В отчете сказано, что Густав Карвер расправился с братом с помощью друга и компаньона, президента страны Франсуа Дювалье, по прозвищу Папа Док.

Густав Карвер познакомился с Франсуа Дювалье в Мичигане в 1943 году. Дювалье был одним из двадцати гаитянских врачей, посланных на стажировку в местный университет. Карвер приехал в город по делам. Их познакомил общий приятель по просьбе Дювалье. Позднее Густав Карвер сказал этому приятелю, что Франсуа Дювалье ждет блестящее будущее. Он станет президентом Гаити.

В это время три четверти населения страны страдали от фрамбезии, заразной и очень тяжелой тропической болезни, напрочь съедавшей у людей конечности, носы и губы. Ее жертвами в основном являлись босоногие бедняки. Именно через босые ноги в организм проникали вредоносные спирохеты.

Дювалье послали в самый тяжелый район Гаити, сильнее всего пораженный эпидемией. Он начал работать в клинике Гресье, в пятнадцати милях от Порт-о-Пренса. Запасы пенициллина быстро истощились, а новая партия должна была прибыть из Соединенных Штатов лишь через неделю. Он обратился за помощью к Густаву Карверу, и тот немедленно направил ему десять грузовиков с пенициллином, а также кровати и палатки.

В результате Дювалье вылечил весь регион от фрамбезии и стал кумиром бедняков. Они прозвали его Папа Док.

В 1957 году Густав Карвер финансировал его президентскую кампанию. У него также имелись определенные возможности оказать давление на тех строптивых избирателей, которые не соглашались поддержать «доброго» доктора. Выборы Дювалье выиграл, получив подавляющее большинство голосов. Карвер был вознагражден монополией на торговлю в стране кофе и какао.

Вскоре Гаити вступил в самую темную эпоху своей истории, когда Папа Док провозгласил себя пожизненным президентом, став одним из самых страшных и жестоких тиранов на земле. Армия и полиция мучили и убивали тысячи гаитян по приказу, но чаще по собственной инициативе, чтобы завладеть землей и имуществом.

Густав Карвер продолжал множить состояние благодаря теплым отношениями с Дювалье. Тот не только сделал его полным монополистом, включая сахарный тростник и цемент, но и прокручивал в Народном банке Гаити миллионы долларов финансовой помощи США, которую получал каждые три месяца. Большую часть денег он переводил на счета в швейцарских банках.